Фридрих Киттлер – один из основоположников европейской медиатеории, знаток древнегреческой культуры, музыки, литературы и математики. Он положил начало медиатеории в Германии. Можно даже сказать, что он «изобрел новую науку»[1], что его наука «словно бомба упала в середине 1980-х годов в самый центр специфического немецкого образования»[2].
Изучая филологию и философию в Университете Фрайбурга с начала 1960-х годов, Киттлер с особым увлечением читал Фуко, Лакана и Хайдеггера. Эти мыслители будут принципиально важны для него в течение всей жизни, хотя зачастую трио влияния выглядит немного иначе: Ницше, Фуко, Лакан. Диссертацию он защитил по творчеству поэта Конрада Фердинанда Мейера. Кстати, когда ему было лет семь, он читал наизусть огромные фрагменты из «Фауста» Гёте. Интерес к философии, поэзии, музыке и математике не оставит его никогда. Впрочем, ребенком он не только читал стихи, но и собирал вместе со своим старшим единокровным братом радиоприемники из деталей, найденных на свалке военных самолетов. В этом месте встречи Гёте с радио, классической литературы с отходами от военного производства, двух различных медиа и рождался будущий теоретик Фридрих Адольф Киттлер. Или кто-то мог бы сказать, что Киттлер взрастил медиатеорию в лоне литературы. Неслучайно в течение жизни он вновь и вновь возвращался к «Радуге тяготения» Томаса Пинчона.
По замечанию одного из крупнейших киттлероведов, Джеффри Уинтропа-Янга, Киттлер вместе с Луманом и Слотердайком представляют собой те побеги немецкой мысли, которая дистанцирует себя от Франкфуртской школы. Истоки мысли Киттлера – иные, да и время тоже уже другое.
Еще в студенческие годы Киттлер приступил к сведению германистики с так называемой французской теорией, а именно с Фуко и Лаканом. После окончания Фрайбургского университета, он остался там работать, поблизости от мелькающей в стенах философского факультета вездесущей тени Мартина Хайдеггера. Это было в 1960-е годы. Так что не обходилось дело и без призраков Маркса, Ленина и Мао.
В 1980-е годы в свет выходят две важнейшие книги Фридриха Киттлера, в которых анализу подвергаются история письма, систем регистрации: «Системы записи 1800/1900» (1985) и «Граммофон. Фильм. Пишущая машинка» (1986). Системы записи [Aufschreibesysteme] – понятие, которое Киттлер заимствует у Даниэля Пауля Шребера, ведь именно «психоз всегда образует касательную с политикой знания»[3]. В этой короткой фразе будто встречаются трое – Фрейд, Фуко и Гваттари. Между тем, принципиально важно то, что именно системы регистрации, медиа, предписывают наше знание и то, что мы полагаем истиной. Медиа при этом, для Киттлера, – это не просто расширения [extensions] Маклюэна. Медиа – не псевдоподии амебы, поскольку они следуют логике непрерывной эскалации и оставляют за собой историю регистрации. Более того, цифровая революция влечет за собой реорганизацию человеческой жизни в соответствии с «силиконовой архитектурой компьютеров», что позволяет Гумбрехту говорить об «апокалипсической телеологии Киттлера»[4].
Проработав после Фрайбурга несколько лет в Университете Бохума, в 1993 году Фридрих Киттлер возглавил кафедру эстетики и истории медиа в Университете Гумбольдта (Берлин). Там же он основал Центр техник культуры [Kulturtechniken].
Джеффри Уинтроп-Янг говорит о трех этапах творческого пути. Первый – сосредоточенность на работах Фуко и Лакана. Второй – медиатеория, анализирующая средства письма – от фонографа и кинематографа до компьютера. Третий – анализ техник культуры[5]. Само это понятие, техники культуры, можно понимать, в частности, через описание Фрейдом культуры как констелляции различных протезов, как суммы всех так называемых человеческих достижений, включая книги, телескопы, очки, самолеты и т. д. Третий этап творчества Киттлера отмечен сосредоточенностью на музыке и математике. Именно связь музыки, эротики и математики волновала его в последние годы. Из трех запланированных томов удалось завершить первый. Первый том «Математики и музыки» вышел в двух частях: первая – «Афродита» (2006), вторая – «Эрос» (2009). Все эти этапы, или даже стадии, как говорит Уинтроп Янг, конечно же, представляют собой скорее фазы в психоаналитическом понимании этого слова, поскольку все сети интересов Киттлера – его бесконечно пересекающиеся и расширяющиеся вселенные. Или, словами Владимира Вельминского, одного из представителей Берлинской школы Киттлера, теории Киттлера – это бесконечно закручивающийся лабиринт со множеством входов и выходов[6].
Интерес всей жизни Киттлера – системы письма, регистрации. И этот интерес сходится с таковым Фрейда и Деррида. Как только мы доходим в системах письма до компьютера, к героям Киттлера тотчас добавляются Клод Шеннон и Алан Тьюринг. При всей сосредоточенности на медиа, у Киттлера всегда уже присутствует лира, и такая «стыковка Гомера с hardware – это, безусловно, величайшее из спиралеобразных движений теории Киттлера»[7].
Без любви к искусству, к древнегреческой лире, Вагнеру и Pink Floyd[8] Киттлера не представить. Именно они вместе с пишущей машинкой Ницше, электрической гитарой Джими Хендрикса его представляют. Приборы представляют. Он знал, что так оно и будет. Кстати, в 1993 году Центр искусства и медиатехнологий в Карлсруэ присудил Фридриху Киттлеру премию Сименса за вклад в медиальные искусства.
В 2003 году Фридрих Киттлер принял участие в симпозиуме «Человек-Машина» в санкт-петербургском Музее сновидений Фрейда. Симпозиум этот был организован совместно с берлинским Центром техник культуры. Киттлер, который собирался выступать с докладом «Завещание Дракулы», встал за кафедру и неожиданно сказал, что не будет делать никакого доклада, поскольку он уже опубликован. Начал он так: «Да, Лакан сказал: “Бог бессознателен”, поэтому я не хотел бы зачитывать то, что было написано мной в состоянии сознания…»[9].
Киттлер отмечен как выдающийся ученый Йельским и Колумбийским университетами. «Бум» Киттлера в Америке уже начинается. Выходят в свет сборники статей, готовится собрание сочинений. При всем этом Фридриха Киттлера никак нельзя назвать академическим ученым. Если ему и было что-то чуждо, то неопозитивизм и бюрократически-университетский дискурс. К университету как таковому он относился со всем пониманием его как места власти, власти сегодняшнего господского дискурса. Конечно же, письмо Киттлера далеко не просто. «Читать его сложно, а переводить еще сложнее». Так говорит Джеффри Уинтроп-Янг; иначе и быть не может, ведь речь идет об особом языке, Kittlerdeutsch[10]. Теории Киттлера бескомпромиссны. Они «невероятно хорошо описаны и вместе с тем с трудом воспринимаемы. Изучать их нужно по буквам. Тот же, кто углубляется в них, мгновенно погибает от пения сирен Киттлера»[11].
Утром 18 октября 2011 года Фридрих Киттлер отправился на Олимп. Местом ухода стала окруженная проводами и медицинскими приборами кровать одной из берлинских клиник. Последними словами его стали: “Alle Apparate ausschalten”, «Отключить все аппараты!».
Виктор Мазин
[1] Gumbrecht H. U. Media History as the Event of Truth: On the Singularity of Friedrich A. Kittler Works // Friedrich A. Kittler. The Truth of the Technological World. Stanford: Stanford University Press, 2013. P. 307.
[2] Вельминский В. К сиренам. Теоретик медиа Фридрих Киттлер мертв // Лаканалия, № 7 «Знаки» (2011). С. 66.
[3] Kittler F. Flechsig, Schreber, Freud: An Information Network at the Turn of the Century // Friedrich A. Kittler. The Truth of the Technological World. Stanford: Stanford University Press, 2013. P. 59.
[4] Gumbrecht H. U. Media History as the Event of Truth: On the Singularity of Friedrich A. Kittler Works // Friedrich A. Kittler. The Truth of the Technological World. Stanford: Stanford University Press, 2013. P. 318.
[5] Winthrop-Young G., Gane N. Friedrich Kittler. An Introduction // Theory, Culture & Society, Vol. 23 (7-8), 2006. P. 8.
[6] Владимир Вельминский, Виктор Мазин. Краткий разговор о Фридрихе Киттлере // Лаканалия, № 23 «Протез» (2017). С. 38.
[7] Winthrop-Young G., Gane N. “Friedrich Kittler. An Introduction”//Theory, Culture & Society, Vol. 23 (7-8), 2006, p.12.
[8] Страусова Ю. Фридрих Киттлер в студии Пинк Флойд // Лаканалия, №18 «Голос» (2015). С. 96 (аудиофайл).
[9] Киттлер Ф. Чем мы занимаемся в Берлине // Кабинет Пи: Человек-машина. С. 215-231; Киттлер Ф. Из завещания Дракулы // Кабинет Пи: Человек-машина. С. 285-318. «Завещание Дракулы: технические письмена» [Draculas Vermächtnis: Technische Schriften] – книга, вышедшая в свет в Лейпциге в 1993 году. В «Кабинете», разумеется, опубликована сокращенная версия книги, предложенная Фридрихом Киттлером.
[10] Владимир Вельминский, Виктор Мазин. Краткий разговор о Фридрихе Киттлере // Лаканалия, № 23 «Протез» (2017). С. 39.
[11] Вельминский В. К сиренам. Теоретик медиа Фридрих Киттлер мертв // Лаканалия, № 7 «Знаки» (2011). С. 66.
***
Статьи, опубликованные в Лаканалии:
Фикция и симуляция (перевод с немецкого Ирины Сергеевой) // Лаканалия, № 23 «Протез» (2017). С. 28-37.
Чем мы занимаемся в Берлине // Кабинет Пи: Человек-машина. Под редакцией Виктора Мазина, Юлии Страусовой и Александра Варлиха. СПб.: «Скифия», 2003. С. 215-231. Эта статья еще раз опубликована в Лаканалии, № 7 «Знаки» (2011). С. 69-74.
Другие публикации на русском языке:
Мир символического – мир машины // Логос, 2010, № 1 (74). С. 5-21.
Оптические медиа. Берлинские лекции 1999 года. М.: Логос, 2009.
Из завещания Дракулы (перевод с немецкого Осанны Наджафовой) // Кабинет Пи: Человек-машина. Под редакцией Виктора Мазина, Юлии Страусовой и Александра Варлиха. СПб.: «Скифия», 2003. С. 285-318.
Трагедия ученого. Театральное вступление // Немецкое философское литературоведение наших дней. СПб.: СПбГУ, 2001. С. 156-185.
О Киттлере в Лаканалии:
Вельминский В., Мазин В. Краткий разговор о Фридрихе Киттлере // Лаканалия, № 23 «Протез» (2017). С. 38-42.
Страусова Ю. Фридрих Киттлер в студии Пинк Флойд // Лаканалия, № 18 «Голос» (2015). С. 96 (аудиофайл).
Вельминский В. К сиренам. Теоретик медиа Фридрих Киттлер мертв // Лаканалия, № 7 «Знаки» (2011). С. 66-68.
Мазин В. Харис Киттлер // Лаканалия, № 7 «Знаки» (2011). С. 76.